Английский Сеттер. Подружейные собаки

Памяти А.А. Мейдмана

    Причуяв тетеревиный выводок, Гамлет закружил по набродам. При полном отсутствии ветра не просто определить место, куда старка упрятала своих детенышей. Легаш разгорячился. Он то отбегал метров за сто к мелиоративной канаве, то снова продолжал утюжить поле, заросшее молодым березняком. Вдруг я заметил, что дыхание моего любимца стало тяжелым и хриплым. Раньше такого никогда не было. Нужно прекращать поиск: еще минут пятнадцать такой работы, и я могу остаться без собаки.

Своего первого тетерева Гамлет поднял, когда ему едва исполнилось восемь месяцев. И хотя это его одиннадцатое поле, на то он и есть английский сеттер, что скорее умрет, чем замедлит ход, когда долгожданная добыча так близка!
С трудом остановив черноухого трудоголика, я опустился на землю и, взяв на руки, попытался успокоить своего верного друга. Целый поток самых разнообразных чувств нахлынул на меня. Подумать только, одиннадцать лет! Все они показались сейчас одним счастливым мгновением! Крепко прижав к себе тяжело дышащую собаку и забыв про тетеревов, которые наверняка были где-то рядом за канавой, я вдруг вспомнил тот день, когда мы получили свой первый полевой диплом. Потом были достижения и посолиднее, но ту долгожданную «трешку» не забыть никогда!
Будучи полным дилетантом в «собачьих делах», я так горел желанием приобрести английского сеттера, что купил первого подвернувшегося щенка, не поинтересовавшись ни его родословной, ни статусом общества, которое выдало документы на собаку. С открытием охоты, собрав кое-какие сведения по натаске у таких же «специалистов», как сам, поспешил в поля, где мы с сеттеренком отрывались на полную катушку. Нетрудно представить, что к концу охотничьего сезона мой легаш превратился в «мастера», который работал только на себя. Неизвестно, как сложилась бы наша судьба, но тут я совершенно случайно узнал, что в МООиР, куда много лет платил взносы, есть секция английского сеттера во главе с патриархом – Александром Абрамовичем Мейдманом.
Именно к нему летом 1994 года я и привел своего Гамлета. Знающие люди предупредили меня, чтобы со своей «филькиной грамотой» не думал соваться в МООиР, и я пришел, чтобы просто узнать мнение специалиста.

Первая встреча с Мейдманом произошла на 102-й Московской выставке. Александр Абрамович оказался немолодым высоким сухощавым мужчиной, в бейсболке, из-под которой выбивались длинные седые пряди. Несмотря на то что день предстоял не из легких, он нашел время глянуть на собачку и, к моему удивлению, предложил принять участие в выставке. И вот мой питомец с гордостью шествует по рингу под пристальными взглядами экспертов и зрителей.
С того дня и началась наша спортивная жизнь. Теперь мы с Гамлетом не были одиночками, а оказались в компании знающих и бесконечно любящих свое дело энтузиастов. Я перевел собаку в МООиР и стал регулярно выезжать на натаску под Ногинск.
Здесь, в заливных лугах, приладив корду к ошейнику своего сорванца, пытался исправить вредные привычки, приобретенные им по первому полю.
Так получилось, что после той выставки я довольно долго не встречался с Александром Абрамовичем, но его имя всегда было на слуху. Я быстро понял, что для МООиРовских англичанистов Мейдман – это именно тот авторитет, который сплотил в единый коллектив весьма разных людей.
Удивительно, но именно в те годы, когда в головы россиян усиленно вбивали культ наживы, я оказался в атмосфере взаимовыручки и бескорыстия. Если в обществе, где я купил собаку, были готовы тянуть деньги за то, что ты вышел в поле, помылся под душем, поставил палатку и даже за проживание собаки в твоей же палатке, то у Мейдмана все было по-другому. Сколько пришлось повозиться с моим Гамлетом Галине Староверовой, Владимиру Лебедеву и другим экспертам, и за все это с меня не взяли ни копейки!

Все было хорошо, а вот с первым дипломом не везло! Помню, как прожил в палатке больше недели, целыми днями пропадая в лугах со своим воспитанником. За это время мы прочесали все карты. Каждое место, где жировал дупель, было отработано не раз и не два. Порой мне казалось, что, надень я своему Гамлету на нос рукавицу, которой снимал с огня котелок, он все равно подведет меня к каждой птице. Только бы дождаться приезда экспертов – и долгожданный диплом будет в кармане! Но надо же было такому случиться, что прямо в день приезда комиссии собака напоролась на разбитую бутылку и буквально срезала себе подушечку на передней лапе. А там начался охотничий сезон, испытания окончились, и попытка получить диплом была отложена еще на один год.
Пролетели осень и зима. Растаял снег, зазеленела трава, и мы возобновили наши старания. Но желанного результата не было: то собака не в форме, то не повезло с погодой, то нет птицы, то судьи не очень благожелательны. А диплом был ой как нужен! Дело в том, что наша полевая жизнь и зимние лыжные прогулки не прошли даром. К своему третьему полю неуклюжий сеттеренок превратился в блесткого англичанина, имевшего все шансы быть среди первых в своем классе на предстоящей выставке. Вот только без полевого диплома «ловить» там было нечего. Хорошо понимая все это, я не упускал ни единого шанса выставить собаку, но все было напрасно. И вот наступила последняя попытка.
В тот день вся команда расположилась у небольшого пруда, откуда до места, где токовали дупеля, было рукой подать. Когда подошла наша очередь, мы двинулись прямо на ток. Но птицы не было. Прочесали одну карту, затем вторую – никакого результата. «Значит, не судьба, мы сделали все, что могли», – успокаивал я себя. Вернувшись к пруду, заметил, что многие стали разъезжаться.

Я хотел последовать их примеру, но за моим походным столиком расположились судьи. Они ждали Александра Абрамовича, и мне было неловко их беспокоить. Пока шел спор, приедет или нет Мейдман, я решил не терять времени даром и стал мыть машину. Тут, как на зло, заморосил дождь, и стало вроде бы очевидно, что все ожидания напрасны.
И вдруг я увидел повидавшую виды «шестерку». Восьмидесятилетний мэтр лихо подкатил к нашей стоянке в сопровождении двух дам. Поставив на стол бутылку «вискаря», он безапелляционно заявил: «Через несколько дней выставка, а отсудили всего одну собачку? Дождь кончится! Птица придет! Наливай!» В тот момент этот человек в резиновых сапогах, костюме и при галстуке был самым молодым из всей нашей компании. Забыв, что скоро предстоит садиться за руль, я поднял рюмку вместе со всеми.
Скоро настроение присутствующих резко изменилось. Посыпались шутки, смех, бесконечные истории про охоту и про преимущества английского сеттера. На дождь уже никто и не думал обращать внимания, напротив, каждый старался подсесть к столу основательнее, удобнее.

Прошло еще несколько лет, и Мейдмана не стало. Без него наша секция осиротела и некогда могучий коллектив превратился в одиночек, пытающихся решать свои личные задачи. Несмотря на то что мой Гамлет показывал неплохие результаты, про него просто забыли, и мы, как-то само собой, продолжая выступать за МООиР, фактически прибились к динамовцам, а вскоре вообще забросили спорт.
Иногда я беру в руки «Свидетельство на охотничью собаку», выданное МООиР после получения того памятного первого диплома. В разделе «Происхождение собаки» в третьем колене читаю: «чемп. Лана V, владелец Мейдман А.А.». Прошло больше пяти лет со дня смерти Александра Абрамовича. Давайте возьмем в руки родословные своих любимцев и помянем этого удивительного человека.

Российская охотничья газета
Григорий ПОЛЯКОВ