Весенние охоты
Сколько бы упреков ни раздавалось в адрес любителей весенней охоты, какие бы (сентиментально-нелепые или псевдонаучные) доводы ни приводились против ее проведения, большинство из нас с нетерпением и сердечным трепетом ждет прихода весны с ее охотничьими радостями. И дело здесь вовсе не в нашей "жестокой хищности", подавляющей какие бы то ни было мысли об охране природы. Просто, с одной стороны, мы знаем, что запреты весенней охоты нигде и никогда не повели к увеличению численности водоплавающей или боровой дичи, а с другой - по увлекательности ее способов, по сказочному очарованию той обстановки, в которой она осуществляется, весенняя охота, пожалуй, не знает себе равных. Недаром ни один писатель, хотя бы изредка посвящавший свое перо охотничьей тематике, не мог удержаться от описания охоты на вальдшнепиной тяге, глухариных и тетеревиных токах или с подсадной уткой. И неудивительно, так как любая из этих охот прекрасна по-своему
Сколько бы упреков ни раздавалось в адрес любителей весенней охоты, какие бы (сентиментально-нелепые или псевдонаучные) доводы ни приводились против ее проведения, большинство из нас с нетерпением и сердечным трепетом ждет прихода весны с ее охотничьими радостями. И дело здесь вовсе не в нашей "жестокой хищности", подавляющей какие бы то ни было мысли об охране природы. Просто, с одной стороны, мы знаем, что запреты весенней охоты нигде и никогда не повели к увеличению численности водоплавающей или боровой дичи, а с другой - по увлекательности ее способов, по сказочному очарованию той обстановки, в которой она осуществляется, весенняя охота, пожалуй, не знает себе равных. Недаром ни один писатель, хотя бы изредка посвящавший свое перо охотничьей тематике, не мог удержаться от описания охоты на вальдшнепиной тяге, глухариных и тетеревиных токах или с подсадной уткой. И неудивительно, так как любая из этих охот прекрасна по-своему.
...Вспомним эти печальные, окутанные пухлой ночной тьмой пространства моховых болот, где (мы знаем!) в кронах низкорослых корявых сосен замерли в чуткой неподвижности громадные, какие-то допотопные птицы. Замерли - и ждут урочного часа, чтобы вслед за трубной перекличкой журавлей и хохотом белой куропатки наполнить предрассветную тишину пощелкиваниями и сладострастными скрежетаниями своих странных весенних песен.
А зори, проведенные на тетеревиных токах, когда то ли от утреннего заморозка, то ли от охотничьего азарта нет сил унять ознобную дрожь и глаза тщетно стараются рассмотреть на еще темном фоне земли исходящих в шипении и бормотании косачей...
А весенние разливы, журчание и всплески неугомонных струй, запахи талого снега и набухающих почек, зовущий крик подсадной утки, свист сильных крыльев - и долгожданный сверкающий зеленоголовый селезень, садящийся перед скрадком...
А тяга, эти упоительно тихие вечера, темные пики елей над подернутым, точно зеленым туманом распускающихся почек, мелколесьем, этот постепенно смолкающий птичий гомон и хриплое хорканье приближающегося вальдшнепа...
Кто из охотников останется равнодушным к воспоминаниям такого рода и кто из нас не захочет еще и еще раз все это пережить?!
И в художественной, и в специальной литературе о перечисленных видах охоты рассказывалось так часто, что добавить тут что-то новое трудно. Однако имеется аспект если и не совсем обойденный молчанием, то по своему значению достойный повторного изложения. Речь идет о необходимом, неукоснительном соблюдении тех установленных законом и традициями правил, которые обеспечивают безвредность весенней охоты. Последняя должна полностью исключать возможность добычи самок и проводиться таким образом, чтобы пребывание охотников в угодьях как можно меньше тревожило приступивших к гнездованию птиц.
Первое понятно, так как каждая тетерка или вальдшнепиха весной - это будущий осенний выводок. Второе не менее важно, поскольку каждое вспугивание самки с гнезда - дополнительная возможность гибели брошенной ею и обнаруженной и уничтоженной хищником кладки.
Исходя из этих двух правил, посмотрим, чего весной нам следует всемерно избегать, что допустимо, а что явно противопоказано при весенних охотах.
Основное и общее для всех ее способов требование - полный отказ от дневного скитания по угодьям. При поисках места будущей охоты (токовища, удобного для охоты с подсадной, плеса, перспективной для тяги поляны) мы просто обязаны по возможности придерживаться наиболее доступных для передвижения путей и маршрутов. Проходя по старым дорогам и просекам, проплывая по открытым участкам водоемов, мы сводим до минимума возможность натолкнуться на чье-либо гнездо и потревожить занимающую его птицу. Когда же место для охоты найдено, следует разведать наиболее короткий и проходимый путь к нему, с тем чтобы потом пользоваться им постоянно.
Труднее всего придерживаться этого правила при поисках глухариного тока, но и здесь глаза и уши зачастую оказываются полезнее ног. Заняв на краю болота позицию, обеспечивающую хороший обзор, по направлению полета глухарей, летящих перед заходом солнца к токовищу, скорее добьешься цели, чем исходив вдоль и поперек все пригодные для токования участки леса. Подслух, когда мы определяем место тока по шумным посадкам слетающихся на него вечером птиц, или утреннее квохтанье глухарок приведут к успеху быстрее, чем дневные розыски куч токового помета.
Ну а теперь о самой охоте и устранении возможности сделать выстрел по самке.
Когда, сидя в шалаше, мы стреляем по селезням, подлетевшим к нашей подсадной утке, данная проблема решается просто. Самцы большинства видов водоплавающей дичи наделены яркой, заметной даже в сумерках окраской и, кроме того, ведут себя настолько характерно, что спутать их с самками можно только при полном умопомрачении от азарта... Немного, даже не спокойствия, а выдержки - и селезень всегда обнаружит свою мужскую сущность, подав голос или начав принимать токовые позы (подергивать головой, закидывать ее на спину). По этим признакам отличить его от самки даже у видов без резко выраженного полового диморфизма в окраске (серая утка, белоглазый нырок) рано или поздно удается всегда. Без полной-уверенности в том, что подсевшая птица - селезень, стрелять по ней попросту нельзя. Выстрелы же по налетающим, а не севшим к подсадной птицам - явное беззаконие, запрещенное правилами весенней охоты.
На тетеревином току убить самку также может лишь тот, кто идет на прямое нарушение правил, то есть охотится не из шалаша и не подзывая к себе одиночно поющих косачей, а шастая вокруг токовища и подбираясь, подползая к вожделенной добыче. Тут, в горячке скрадывания, бабахнуть по взлетевшей в кустах и плохо видимой тетерке ничего не стоит, но данный способ не что иное как махровое браконьерство. При правильной охоте к беде может привести лишь выстрел по сидящей на дереве и плохо различимой, рисующейся темным силуэтом на светлеющем небе птице (она может быть как косачем, так и тетеркой). Стрелять в таких случаях не следует.
Для того чтобы избежать выстрела по глухарке при охоте на току, необходимо соблюдение единственного правила - никогда ни при каких случаях не отступать от старинной заповеди: "подходи под песню, целься под песню, стреляй под песню". В ней не только залог успешного подхода и выстрела, но и вернейшая гарантия добычи именно самца. Выстрелы вл¸т на глухарином току совершенно недопустимы. Пусть с того самого дерева, откуда неслись звуки песни, при вашем подходе срывается птица, пусть вы совершенно уверены, что это только что певший самец, не стреляйте, так как это может быть и сидевшая на этом же дереве глухарка. В предрассветной мгле ни разница в размерах, ни совершенно разная окраска не гарантируют от ошибки.
И, наконец, тяга вальдшнепов. Я не знаю, многие ли охотники проверяли пол добытых во время нее птиц, но я это делал многократно и теперь знаю, что все вальдшнепы, налетающие на охотника быстро или медленно, высоко или низко, но с хорканьем,- самцы. А вот из тех птиц, которые молча, над самыми вершинами деревьев или кустов вдруг появляются в зоне выстрела, самки составляют немалую часть. Гибнут они и при выстрелах, сделанных по парам гоняющихся друг за другом, точно играющих в воздухе вальдшнепов. Таким образом, избежать случайной добычи самок можно. Следует только не покушаться на тех птиц, которые отступают от манеры классического поведения тянущего вальдшнепа и либо летят низко, либо появляются парами.
Вот те правила, придерживаясь которых мы гарантируем себя от угрызений совести и опасности совершить гнусно-браконьерское деяние, каким является весной отстрел самки.
Нужно помнить, что именно нарушение отдельными личностями (вольно или невольно) основных правил весенней охоты дает и основание, и повод для предания ее проклятию. Именно этим людям мы обязаны тем, что в отдельные годы весенняя охота полностью запрещалась, а теперь ограничивается десятидневным сроком.
Объективности ради следует признать, что в некоторых районах страны, где общественное мнение не так пристрастно, а карающая рука охотинспекции не столь неотвратима, как в густо населенных областях, правила весенней охоты нарушаются многими. Отстрел уток по технике его проведения ничем не отличается от осеннего. Подсадных уток обычно нет, и стрельба ведется по налетающим или подсаживающимся к чучелам птицам. Последствия такой практики для дальнейшего воспроизводства запасов дичи, конечно, не из лучших. Правда, весной, как показывает опыт, преобладающее большинство охотников (сознательно радея о сохранении самок или бессознательно стремясь добыть более красивый трофей) стреляют в основном по селезням. Но все же указанное безобразие следует прекратить.
К сожалению, речь идет о местах, где проконтролировать и правильность проведения охоты, и соблюдение ее полного запрета одинаково трудно. Пока путь к решению проблемы лежит здесь через сознание охотников. Все мы должны, наконец, постигнуть, что залог сбережения охотничьих богатств - в нашей охотничьей грамотности, дисциплинированности и бережливости. Без них любая, а не только весенняя охота будет наносить популяциям животных ощутимый, а иногда невосполнимый урон.
Я. Русанов, биолог-охотовед
"Охота и охотничье хозяйство"