Весенняя тяга вальдшнепа любителем природы со стажем вспоминается и воспринимается совсем не так, как охотником, недавно взявшим ружье в руки. Проходит все сегодня примерно так. Угасает заря, стихает весенний гомон птиц. Со стороны вереницы машин, выстроившейся на обочине лесной дороги, раздаются выстрелы - это открытие весенней охоты и "традиционная" пристрелка по пивным банкам, подвернувшимся дроздам и прочей живности...
Наконец наиболее активные стрелки, вспомнив цель выезда, разбегаются по просекам и полянам в надежде добыть ставшего редкой дичью в подмосковных лесах вальдшнепа. Со стороны леса на широкую вырубку тянет лесной кулик. Боясь упустить добычу, идущую на соседа, охотник стреляет далеко за пятьдесят метров и, естественно, промахивается. Стреляный вальдшнеп со спокойного полета переходит на стремительный зигзагообразный, резко снижаясь к земле и ловко прикрываясь деревьями. Звучат дуплеты других охотников, кто-то успевает разрядить полностью магазин самозарядки, и если где-то за стеной спасительного леса снова раздастся хорканье напуганного вальдшнепа, это еще не значит, что на другой поляне его не настигнет дробь. На этом охота для большинства приехавших на открытие заканчивается, и можно сказать, что им отчасти повезло - пришлось увидеть настоящую дичь и удалось выстрелить по ней. Чаще не то чтобы перевидеть, но и услышать вальдшнепа не приходится, а после первых двух выходных дней охота превращается в простое посещение леса.
Воспоминания переносят меня на 20 лет назад... Дорога на пятьдесят километров уходит за Сергиев Посад, в те времена Загорск. Теплое апрельское солнце разогнало сугробы, лишь местами в густом ельнике белеют остатки снега. По подсохшему краю поляны подъезжаем совсем близко к заветному месту весенней охоты, так называемой "колючке". До вечера еще долго, устраиваем небольшой лагерь, пара берез на пригретом пригорке одаривает нас бодрящим березовым соком, кажущимся на редкость вкусным, как, впрочем, и незатейливая снедь, прихваченная из дома, живописно разложенная на прошлогодней траве и старом пне. Поет на ветке синица, в кустах орешника выводит песню зяблик, над озимью дальнего поля завис жаворонок, которого не слышно за пронзительными криками носящихся над зеленью чибисов. Весна. Солнце коснулось верхушек стены далекого соснового леса, пора расходиться по местам тяги. Пролезаем под старой колючей проволокой, отсюда и название этого места, огораживающей какой-то непонятный и уже не существующий "секретный" объект. Лесная дорожка тянется среди редкого мелколесья березы, ольхи с редким вкраплением низких елок. Из-под ног поднимается пара вальдшнепов, радуя охотников своим присутствием и надеждой на удачную охоту. По влажной местами тропе подходим к нескольким маленьким полянам среди мелколесья и, пожелав друг другу "ни пуха ни пера", расходимся по местам. Темнеет, умолкают птицы, не слышно притихших к вечеру, чуфыкающих на поле косачей, наступившая тишина "давит" на уши после шума большого города. Белым пятном проскакал меж кустов заяц, увидев охотника, припустил по лужам, поднимая тучи брызг. Солнца не видно, лишь верхушки дальних высоких берез краснеют в лучах заката. И вот долгожданное "хор-р, хор-р". На светлом фоне неба вальдшнеп кажется необычно крупным, а возникшее волнение от встречи с первой этой весной дичью делает плавный, неспешный полет лесного кулика сродни стремительному полету чирка.
Ты же опытный стрелок, не суетись, успеваю успокоить себя. Выстрел, закручивая спираль разведенными крыльями, первый чисто битый трофей оказывается на траве в десятке шагов от меня. С полем! Краем полянки, метрах в тридцати, кувыркаясь и наседая друг на друга, "сердито" цикая, проносятся три вальдшнепа, среди них наверняка самка, так что пропускаю их без выстрела. Стороной тянет, наклонив клюв к земле, здоровенный лесной кулик. Далековато. Бросаю вверх шапку, и слука (одно из названий вальдшнепа), приняв ее за призывное вспархивание самки, налетает на верный выстрел и становится моей добычей. Судя по стрельбе, мои товарищи по охоте тоже не скучают. На светлом фоне неба, не дальше сорока шагов, часто взмахивая длинными крыльями, проходит еще один вальдшнеп, добыча практически "в кармане", но нет, надо "поумничать", опять в "работе" шапка, самец реагирует мгновенно, вот он уже метрах в пяти, и, порхая над моей головой, под "канонаду" самозарядки с чоковым стволом невредимым летит прочь.
Не успел заполнить магазин "автомата", как в штык, громко хоркая, налетает еще один вальдшнеп. Уж теперь излишне близко не напущу. Спокойно вскидываю ружье, поводка, палец начинает давить на спуск, но вальдшнеп, до этого летящий спокойно и ровно, вдруг камнем падает вниз, пропадая на темном фоне кустов, и садится на поляну шагах в пятнадцати передо мной. Выстрел упущен, а стрелять по сидящей птице неэтично.
"Хор-р, хор-р"... Уже не со стороны заката тянет лесной отшельник, но планку ружья видно хорошо, второй выстрел не понадобился, зато стало тоскливо, когда на том месте, куда, казалось бы, точно упал трофей, вальдшнепа не оказалось. Да, собаку нужно заводить, несколько раз повторял я себе, обшаривая кусты, пока, наконец, не наткнулся на завалившегося за кочку вальдшнепа. Стало совсем темно, и хотя на узкой полосе заката можно было еще стрелять, памятуя о поисках последнего трофея, охоту на сегодня благоразумно решил закончить. Возвращаясь к машине, слушал продолжавших тянуть вальдшнепов, предвкушая и надеясь на такую же удачную завтрашнюю охоту.
Вот такие были в недалеком прошлом тяги вальдшнепа весной.
Ю. Константинов
"Российская Охотничья газета "